Дружок

Замечательно нам с Мишкой жилось на даче! Вот где было раздолье! Делай что хочешь, иди куда хочешь. Можешь в лес за грибами ходить или за ягодами или купаться в реке, а не хочешь купаться – так лови рыбу, и никто тебе слова не скажет. Когда у мамы кончился отпуск и нужно было собираться обратно в город, мы даже загрустили с Мишкой. Тётя Наташа заметила, что мы оба ходим как в воду опущенные, и стала уговаривать маму, чтоб мы с Мишкой остались ещё пожить. Мама согласилась и договорилась с тётей Наташей, чтоб она нас кормила и всякое такое, а сама уехала.
Мы с Мишкой остались у тёти Наташи. А у тёти Наташи была собака Дианка. И вот как раз в тот день, когда мама уехала, Дианка вдруг ощенилась: шестерых щенков принесла. Пятеро чёрных с рыжими пятнами и один – совсем рыжий, только одно ухо у него было чёрное. Тётя Наташа увидела щенков и говорит:
– Чистое наказанье с этой Дианкой! Каждое лето она щенков приносит! Что с ними делать, не знаю. Придётся их утопить.
Мы с Мишкой говорим:
– Зачем топить? Они ведь тоже хотят жить. Лучше отдать соседям.
– Да соседи не хотят брать, у них своих собак полно, – сказала тётя Наташа. – А мне ведь тоже не надо столько собак.
Мы с Мишкой стали просить:
– Тётечка, не надо их топить! Пусть они подрастут немножечко, а потом мы сами их кому нибудь отдадим.
Тётя Наташа согласилась, и щеночки остались. Скоро они подросли, стали бегать по двору и лаять:
«Тяф! Тяф!» – совсем как настоящие псы. Мы с Мишкой по целым дням играли с ними.
Тётя Наташа несколько раз напоминала нам, чтоб мы раздали щенков, но нам было жалко Дианку. Ведь она станет скучать по своим детям, думали мы.
– Зря я вам поверила, – сказала тётя Наташа. – Теперь я вижу, что все щенки останутся у меня. Что я буду делать с такой оравой собак? На них одного корму сколько надо!
Пришлось нам с Мишкой браться за дело. Ну и помучились же мы! Никто не хотел брать щенков. Несколько дней подряд мы таскали их по всему посёлку и насилу пристроили трёх щенков. Ещё двоих мы отнесли в соседнюю деревню. У нас остался один щенок, тот, который был рыжий с чёрным ухом. Нам он больше всех нравился. У него была такая милая морда и очень красивые глаза, такие большие, будто он всё время чему нибудь удивлялся. Мишка никак не хотел расставаться с этим щенком и написал своей маме такое письмо:
«Милая мамочка! Разреши мне держать щеночка маленького. Он очень красивый, весь рыжий, а ухо чёрное, и я его очень люблю. А я тебя всегда буду слушаться, и буду хорошо учиться, и щеночка буду учить, чтоб из него выросла хорошая, большая собака».
Мы назвали щеночка Дружком. Мишка говорил, что купит книжку о том, как дрессировать собак, и будет учить Дружка по книжке.
Прошло несколько дней, а от Мишкиной мамы так и не пришло ответа. То есть пришло письмо, но в нём совсем ничего про Дружка не было. Мишкина мама писала, чтобы мы приезжали домой, потому что она беспокоится, как мы тут живём одни.
Мы с Мишкой в тот же день решили ехать, и он сказал, что повезёт Дружка без разрешения, потому что он ведь не виноват, раз письмо не дошло.
– Как же вы повезёте своего щенка? – спросила тётя Наташа. – Ведь в поезде не разрешают возить собак. Увидит проводник и оштрафует.
– Ничего, – говорит Мишка, – мы его в чемодан спрячем, никто и не увидит.
Мы переложили из Мишкиного чемодана все вещи ко мне в рюкзак, просверлили в чемодане дырки гвоздём, чтоб Дружок в нём не задохнулся, положили туда краюшку хлеба и кусок жареной курицы на случай, если Дружок проголодается, а Дружка посадили в чемодан и пошли с тётей Наташей на станцию.
Всю дорогу Дружок сидел в чемодане молча, и мы были уверены, что довезём его благополучно. На станции тётя Наташа пошла взять нам билеты, а мы решили посмотреть, что делает Дружок. Мишка открыл чемодан. Дружок спокойно лежал на дне и, задрав голову кверху, жмурил глаза от света.
– Молодец Дружок! – радовался Мишка. – Это такой умный пёс!.. Понимает, что мы его везём тайком.
Мы погладили Дружка и закрыли чемодан. Скоро подошёл поезд. Тётя Наташа посадила нас в вагон, и мы попрощались с ней. В вагоне мы выбрали для себя укромное местечко. Одна лавочка была совсем свободна, а напротив сидела старушка и дремала. Больше никого не было. Мишка сунул чемодан под лавку. Поезд тронулся, и мы поехали.

* * *

Сначала всё шло хорошо, но на следующей станции стали садиться новые пассажиры. К нам подбежала какая то длинноногая девчонка с косичками и затрещала как сорока:
– Тётя Надя! Дядя Федя! Идите сюда! Скорее, скорее, здесь места есть!
Тётя Надя и дядя Федя пробрались к нашей лавочке.
– Сюда, сюда! – трещала девчонка. – Садитесь! Я вот здесь сяду с тётей Надечкой, а дядечка Федечка пусть сядет рядом с мальчиками.
– Не шуми так, Леночка, – сказала тётя Надя. И они вместе сели напротив нас, рядом со старушкой, а дядя Федя сунул свой чемодан под лавку и сел рядом с нами.
– Ой, как хорошо! – захлопала в ладоши Леночка. – С одной стороны три дяденьки сидят, а с другой – три тётеньки.
Мы с Мишкой отвернулись и стали смотреть в окно. Сначала всё было тихо, только колёса постукивали. Потом под лавкой послышался шорох и начало что то скрестись, словно мышь.
– Это Дружок! – зашептал Мишка. – А что, если проводник придёт?
– Ничего, может быть, он и не услышит.
– А если Дружок лаять начнёт?
Дружок потихоньку скрёбся, будто хотел проскрести в чемодане дырку.
– Ай, мамочка, мышь! – завизжала эта егоза Леночка и стала поджимать под себя ноги.
– Что ты выдумываешь! – сказала тётя Надя. – Откуда тут мышь?
– А вот послушай! Послушай!
Тут Мишка изо всех сил стал кашлять и толкать чемодан ногой. Дружок на минуту успокоился, потом потихоньку заскулил. Все удивлённо переглянулись, а Мишка поскорей стал тереть по стеклу пальцем так, чтоб стекло визжало. Дядя Федя посмотрел на Мишку строго и сказал:
– Мальчик, перестань! Это на нервы действует.
В это время сзади кто то заиграл на гармошке, и Дружка не стало слышно. Мы обрадовались. Но гармошка скоро утихла.
– Давай будем песни петь! – шепчет Мишка.
– Неудобно, – говорю я.
– Ну, давай громко стихи читать.
– Ну, давай. Начинай.
Из под лавки раздался писк. Мишка закашлял и поскорее начал стихи:
В вагоне раздался смех. Кто то сказал:
– На дворе скоро осень, а у нас тут весна начинается!
Леночка стала хихикать и говорить:
– Какие мальчишки смешные! То скребутся, как мыши, то по стеклу пальцами скрипят, то стихи читают.
Но Мишка ни на кого не обращал внимания. Когда это стихотворение кончилось, он начал другое и отбивал такт ногами:
– Ну, вот и лето пришло: сирень, видите ли, распустилась! – шутили пассажиры.
А у Мишки без всякого предупреждения грянула зима:
А потом почему то всё пошло шиворот навыворот и после зимы наступила вдруг осень:

Скучная картина!
Тучи без конца.
Дождик так и льётся,
Лужи у крыльца.

Тут Дружок жалобно завыл в чемодане, и Мишка закричал что было силы:

Что ты рано в гости,
Осень, к нам пришла?
Ещё просит сердце
Света и тепла!

Старушка, которая дремала напротив, проснулась, закивала головой и говорит:
– Верно, деточка, верно! Рано осень к нам пришла. Ещё ребятишкам погулять хочется, погреться на солнышке, а тут осень! Ты, миленький, хорошо стишки говоришь, хорошо!
И она принялась гладить Мишку по голове. Мишка незаметно толкнул меня под лавкой ногой, чтоб я продолжал чтение, а у меня, как нарочно, все стихи выскочили из головы, только одна песня вертелась. Недолго раздумывая я гаркнул что было силы на манер стихов:

Ах вы сени, мои сени!
Сени новые мои!
Сени новые, кленовые, решётчатые!

Дядя Федя поморщился:
– Вот наказание! Ещё один исполнитель нашёлся!
А Леночка надула губки и говорит:
– Фи! Нашёл что читать! Какие то сени!
А я отбарабанил эту песню два раза подряд и принялся за другую:

Сижу за решёткой, в темнице сырой,
Вскормленный в неволе орёл молодой…

– Вот бы тебя засадить куда нибудь, чтоб ты не портил людям нервы! – проворчал дядя Федя.
– Ты не волнуйся, – говорила ему тётя Надя. – Ребята стишки повторяют, что тут такого!
Но дядя Федя всё таки волновался и тёр рукой лоб, будто у него голова болела. Я замолчал, но тут Мишка пришёл на помощь и стал читать с выражением:

Тиха украинская ночь.
Прозрачно небо, звёзды блещут…

– О! – засмеялись в вагоне. – На Украину попал! Куда то ещё залетит?
На остановке вошли новые пассажиры.
– Ого, да тут стихи читают! Весело будет ехать.
А Мишка уже путешествовал по Кавказу:

Кавказ подо мною, один в вышине
Стою над снегами у края стремнины…

Так он объехал чуть ли не весь свет и попал даже на Север. Там он охрип и снова стал толкать меня под лавкой ногой. Я никак не мог припомнить, какие ещё бывают стихи, и опять принялся за песню:

Всю то я вселенную проехал.
Нигде я милой не нашёл…

Леночка засмеялась:
– А этот всё какие то песни читает!
– А я виноват, что Мишка все стихи перечитал? – сказал я и принялся за новую песню:

Голова ль ты моя удалая,
Долго ль буду тебя я носить?

– Нет, братец, – проворчал дядя Федя, – если будешь так донимать всех своими стихами, то не сносить тебе головы!
Он опять принялся тереть рукой лоб, потом взял из под лавки чемодан и вышел на площадку.
Поезд подходил к городу. Пассажиры зашумели, стали брать свои вещи и толпиться у выхода. Мы тоже схватили чемодан и рюкзак и стали пролезать на площадку. Поезд остановился. Мы вылезли из вагона и пошли домой. В чемодане было тихо.
– Смотри, – сказал Мишка, – когда не надо, так он молчит, а когда надо было молчать, он всю дорогу скулил.
– Надо посмотреть – может, он там задохнулся? – говорю я.
Мишка поставил чемодан на землю, открыл его… и мы остолбенели: Дружка в чемодане не было! Вместо него лежали какие то книжки, тетради, полотенце, мыло, очки в роговой оправе, вязальные спицы.
– Что это? – говорит Мишка. – Куда же Дружок делся?
Тут я понял, в чём дело.
– Стой! – говорю. – Да это ведь не наш чемодан! Мишка посмотрел и говорит:
– Верно! В нашем чемодане были дырки просверлены, и потом, наш был коричневый, а этот рыжий какой то. Ах я разиня! Схватил чужой чемодан!
– Бежим скорей обратно, может быть, наш чемодан так и стоит под лавкой, – сказал я.
Прибежали мы на вокзал. Поезд ещё не ушёл. А мы забыли, в каком вагоне ехали. Стали бегать по всем вагонам и заглядывать под лавки. Обыскали весь поезд. Я говорю:
– Наверно, его забрал кто нибудь.
– Давай ещё раз пройдём по вагонам, – говорит Мишка.
Мы ещё раз обыскали все вагоны. Ничего не нашли. Стоим с чужим чемоданом и не знаем, что делать. Тут пришёл проводник и прогнал нас.
– Нечего, – говорит, – по вагонам шнырять!
Пошли мы домой. Я зашёл к Мишке, чтобы выгрузить из рюкзака его вещи. Мишкина мама увидела, что он чуть не плачет, и спрашивает:
– Что с тобой?
– Дружок пропал!
– Какой дружок?
– Ну, щенок. Не получала письма разве?
– Нет, не получала.
– Ну вот! А я писал.
Мишка стал рассказывать, какой хороший был Дружок, как мы его везли и как он потерялся. Под конец Мишка расплакался, а я ушёл домой и не знаю, что было дальше.

* * *

На другой день Мишка приходит ко мне и говорит:
– Знаешь, теперь выходит – я вор!
– Почему?
– Ну, я ведь чужой чемодан взял.
– Ты ведь по ошибке.
– Вор тоже может сказать, что он по ошибке.
– Тебе ведь никто не говорит, что ты вор.
– Не говорит, а всё таки совестно. Может быть, тому человеку этот чемодан нужен. Я должен вернуть.
– Да как же ты найдёшь этого человека?
– А я напишу записки, что нашёл чемодан, и расклею по всему городу. Хозяин увидит записку и придёт за своим чемоданом.
– Правильно! – говорю я.
– Давай записки писать.
Нарезали мы бумаги и стали писать:
«Мы нашли чемодан в вагоне. Получить у Миши Козлова. Песчаная улица, No 8, кв. 3».
Написали штук двадцать таких записок. Я говорю:
– Давай напишем ещё записки, чтоб нам вернули Дружка. Может быть, наш чемодан тоже кто нибудь по ошибке взял.
– Наверно, его тот гражданин взял, который с нами в поезде ехал, – сказал Мишка.
Нарезали мы ещё бумаги и стали писать:
«Кто нашёл в чемодане щенка, очень просим вернуть Мише Козлову или написать по адресу: Песчаная улица, No 8, кв. 3».
Написали и этих записок штук двадцать и пошли их по городу расклеивать. Клеили на всех углах, на фонарных столбах… Только записок оказалось мало. Мы вернулись домой и стали ещё записки писать. Писали, писали – вдруг звонок. Мишка побежал открывать. Вошла незнакомая тётенька.
– Вам кого? – спрашивает Мишка.
– Мишу Козлова.
Мишка удивился: откуда она его знает?
– А зачем?
– Я, – говорит, – чемодан потеряла.
– А! – обрадовался Мишка. – Идите сюда. Вот он, ваш чемодан.
Тётенька посмотрела и говорит:
– Это не мой.
– Как – не ваш? – удивился Мишка.
– Мой был побольше, чёрный, а этот рыжий.
– Ну, тогда вашего у нас нет, – говорит Мишка. – Мы другого не находили. Вот когда найдём, тогда пожалуйста.
Тётенька засмеялась и говорит:
– Вы не правильно делаете, ребята. Чемодан надо спрятать и никому не показывать, а если придут за ним, то вы сначала спросите, какой был чемодан и что в нём лежало. Если вам ответят правильно, тогда отдавайте чемодан. А так ведь вам кто нибудь скажет: «Мой чемодан» – и заберёт, а это и не его вовсе. Всякие люди бывают!
– Верно! – говорит Мишка. – А мы и не сообразили!
Тётенька ушла.
– Вот видишь, – говорит Мишка, – сразу подействовало! Не успели мы записки наклеить, а люди уже приходят. Ничего, может быть, и Дружок найдётся!
Мы спрятали чемодан под кровать, но в этот день к нам больше никто не пришёл. Зато на другой день у нас перебывало много народу. Мы с Мишкой даже удивлялись, как много людей теряют свои чемоданы и разные другие вещи. Один гражданин забыл чемодан в трамвае и тоже пришёл к нам, другой забыл в автобусе ящик с гвоздями, у третьего в прошлом году пропал сундук – все шли к нам, как будто у нас было бюро находок. С каждым днём приходило всё больше и больше народу.
– Удивляюсь! – говорил Мишка. – Приходят только те, у которых пропал чемодан или хотя бы сундук, а те, которые нашли чемодан, преспокойно сидят дома.
– А чего им беспокоиться? Кто потерял, тот ищет, а кто нашёл, чего ему ещё ходить?
– Могли бы хоть письмо написать, – говорит Мишка. – Мы бы сами пришли.

* * *

Один раз мы с Мишкой сидели дома. Вдруг кто то постучал в дверь. Мишка побежал отворять. Оказалось, почтальон. Мишка радостный вбежал в комнату с письмом в руках.
– Может быть, это про нашего Дружка! – сказал он и стал разбирать на конверте адрес, который был написан неразборчивыми каракулями.
Весь конверт был усеян штемпелями и наклейками с надписями.
– Это не нам письмо, – сказал наконец Мишка. – Это маме. Какой то шибко грамотный человек писал. В одном слове две ошибки сделал: вместо «Песчаная» улица написал «Печная». Видно, письмо долго по городу ходило, пока куда надо дошло… Мама! – закричал Мишка. – Тебе письмо от какого то грамотея!
– Что это за грамотей?
– А вот почитай письмо.
Мама разорвала конверт и стала читать вполголоса:
– «Милая мамочка! Разреши мне держать щеночка маленького. Он очень красивый, весь рыжий, а ухо чёрное, и я его очень люблю…» Что это? – говорит мама. – Это ведь ты писал!
Я засмеялся и посмотрел на Мишку. А он покраснел как варёный рак и убежал.

* * *

Мы с Мишкой потеряли надежду отыскать Дружка, но Мишка часто вспоминал о нём:
– Где он теперь? Какой у него хозяин? Может быть, он злой человек и обижает Дружка? А может быть, Дружок так и остался в чемодане и погиб там от голода? Пусть бы мне не вернули его, а только хоть бы сказали, что он живой и что ему хорошо!
Скоро каникулы кончились, и пришла пора идти в школу. Мы были рады, потому что очень любили учиться и уже соскучились по школе. В этот день мы встали рано рано, оделись во всё новое и чистое. Я пошёл к Мишке, чтоб разбудить его, и встретился с ним на лестнице. Он как раз шёл ко мне, чтобы разбудить меня.
Мы думали, что в этом году с нами будет заниматься Вера Александровна, которая учила нас в прошлом году, но оказалось, что у нас теперь будет совсем новая учительница, Надежда Викторовна, так как Вера Александровна перешла в другую школу. Надежда Викторовна дала нам расписание уроков, сказала, какие учебники будут нужны, и стала вызывать нас всех по журналу, чтоб познакомиться с нами. А потом спросила:
– Ребята, вы учили в прошлом году стихотворение Пушкина «Зима»?
– Учили! – загудели все хором.
– Кто помнит это стихотворение?
Все ребята молчали. Я шепчу Мишке:
– Ты ведь помнишь?
– Помню.
– Так поднимай руку!
Мишка поднял руку.
– Ну, выходи на середину и читай, – сказала учительница.
Мишка подошёл к столу и начал читать с выражением:

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь;
Его лошадка, снег почуя,
Плетётся рысью как нибудь…

Он читал всё дальше и дальше, а учительница сначала смотрела на него пристально, потом наморщила лоб, будто вспоминала что то, потом вдруг протянула к Мишке руку и говорит:
– Постой, постой! Я вспомнила: ты ведь тот мальчик, который ехал в поезде и всю дорогу читал стихи? Верно?
Мишка сконфузился и говорит:
– Верно.
– Ну, садись, а после уроков зайдёшь ко мне в учительскую.
– А стихи не надо кончать? – спросил Мишка.
– Не надо. Я и так вижу, что ты знаешь.
Мишка сел и принялся толкать меня под партой ногой:
– Это она! Та тётенька, которая с нами в поезде ехала. Ещё с нею была девчонка Леночка и дяденька, который сердился. Дядя Федя, помнишь?
– Помню, – говорю. – Я её тоже узнал, как только ты стихи стал читать.
– Ну, что теперь будет? – беспокоился Мишка. – Зачем она меня в учительскую вызвала? Наверно, достанется нам за то, что мы тогда шумели в поезде!
Мы с Мишкой так волновались, что не заметили даже, как занятия кончились. Последними вышли из класса, и Мишка пошёл в учительскую. Я остался ждать его в коридоре. Наконец он оттуда вышел.
– Ну, что тебе учительница сказала? – спрашиваю я.
– Оказывается, мы её чемодан взяли, то есть не её, а того дяденьки. Но это всё равно. Она спросила, не взяли ли мы по ошибке чужой чемодан. Я сказал, что взяли. Она стала расспрашивать, что в этом чемодане было, и узнала, что это их чемодан. Она велела сегодня же принести ей чемодан и дала адрес.
Мишка показал мне бумажку, на которой был записан адрес. Мы поскорей пошли домой, взяли чемодан и отправились по адресу.
Нам открыла дверь Леночка, которую мы видели в поезде.
– Вам кого? – спросила она.
А мы забыли, как звать учительницу.
– Постойте, – говорит Мишка. – Вот тут на бумажке записано… Надежду Викторовну.
Леночка говорит:
– Вы, наверно, чемодан принесли?
– Принесли.
– Ну, заходите.
Она привела нас в комнату и закричала:
– Тётя Надя! Дядя Федя! Мальчики чемодан принесли!
Надежда Викторовна и дядя Федя вошли в комнату. Дядя Федя открыл чемодан, увидел свои очки и сразу надел их на нос.
– Вот они, мои любимые старые очки! – обрадовался он. – Как хорошо, что они нашлись! А то я к новым очкам никак не могу привыкнуть.
Мишка говорит:
– Мы ничего не трогали. Всё ждали, когда хозяин отыщется. Мы даже везде объявления наклеили, что нашли чемодан.
– Ну вот! – сказал дядя Федя. – А я никогда не читаю объявлений на стенах. Ну ничего, в следующий раз буду умнее – всегда буду читать.
Леночка куда то ушла, а потом вернулась в комнату, а за ней бежал щенок. Он был весь рыжий, только одно ухо у него было чёрное.
– Смотри! – прошептал Мишка. Щенок насторожился, приподнял своё ухо и поглядел на нас.
– Дружок! – закричали мы.
Дружок завизжал от радости, кинулся к нам, принялся прыгать и лаять. Мишка схватил его на руки:
– Дружок! Верный мой пёс! Значит, ты не забыл нас?
Дружок лизал ему щёки, а Мишка целовал его прямо в морду. Леночка смеялась, хлопала в ладоши и кричала:
– Мы его в чемодане с поезда принесли! Мы по ошибке ваш чемодан взяли. Это всё дядечка Федечка виноват!
– Да, – сказал дядя Федя, – это моя вина. Я первый взял ваш чемодан, а потом уж вы мой взяли.
Они отдали нам чемодан, в котором Дружок ехал в поезде. Леночка, видно, очень не хотела расставаться с Дружком. На глазах у неё даже слёзы были. Мишка сказал, что на следующий год у Дианки снова будут щенки, тогда мы выберем самого красивого и привезём ей.
– Обязательно привезите, – сказала Леночка. Мы попрощались и вышли на улицу. Дружок сидел на руках у Мишки, вертел во все стороны головой, и глаза у него были такие, будто он всему удивлялся. Наверно, Леночка всё время держала его дома и ничего ему не показывала.
Когда мы подошли к дому, у нас на крыльце сидели две тётки и дядька. Они, оказывается, нас ждали.
– Вы, наверно, за чемоданом пришли? – спросили мы их.
– Да, – сказали они. – Это вы те ребята, которые чемодан нашли?
– Да, это мы, – говорим мы. – Только никакого чемодана у нас теперь нет. Уже нашёлся хозяин, и мы отдали.
– Так вы бы поснимали свои записки, а то только людей смущаете. Приходится из за вас даром время терять!
Они поворчали и разошлись. А мы с Мишкой в тот же день обошли все места, где наклеили записки, и ободрали их.



 

 рассказы Николая Носова, литература для младших школьников, рассказы, сказки, считалки, рассказ дружок, сайт для детей и их родителей